Эпоха Демеева

Об этом человеке надо бы писать поэту, стихами да высоким стилем. Потому что был он настоящим героем. Но я так не умею и потому пишу, как могу, простым языком. Ведь и сам он себя считал обычным человеком и жил просто.

Вначале был пастухом…
Родился он в семье, в которой все богатство было – дети. Девять ребятишек мал мала меньше! Но имя ему дали звонкое, редкое: Жансултан. Нет, вы только прислушайтесь, как звучит: Жан Султан! Что-то французское, артистическое в первом слоге, и Султан – во втором. А если образно перевести на русский, то получится вот как: Султан души моей. Наверное, очень сильно любили его родители, раз дали такое красивое имя.
Может быть, эта их любовь и спасла его в тридцатые годы, когда голод накрыл степь и в редкой семье выжили все дети. Семья Демеевых ни богатым стадом, ни знатным родом похвалиться не могла, и почти вся она отошла в лучший мир. Как и тысячи их земляков, не выдержавших бесчеловечных порядков. Может быть, и по сей день их души витают над степью, придавая силы своим потомкам.
Однако же двое детей спаслись, Жансултан и сестра его Зура. В родстве с ними был их дядька, которого они звали попросту дед Шайкен. Он и взял Жансултана к себе на прокорм и воспитание. Любопытный был человек, этот дед Шайкен. Умный, добрый и даже немного богатый. Сейчас бы сказали «крестьянин-середняк», тогда же сгоряча кидались другими словами: бай, кулак. И этот человек, можно даже сказать, не очень советский человек, вырастил и воспитал Героя Социалистического Труда. А начинал герой свою трудовую биографию с тринадцати лет. Пас уцелевший в голодные годы скот в колхозе «Красная оборона», помогал дядиной семье. Но нашелся в этой «обороне» умный человек, который приметил пастушка.
Жансултана Демеева послали в Кустанай, в школу механизации, учиться на тракториста и заодно комбайнера. Выучился, три – четыре класса образования заимел и права механизатора. В пятнадцать лет он уже был помощником комбайнера, а иногда и сам вставал за штурвал.
И был в его биографии такой эпизод, который запомнился навсегда. В свое родное село однажды приехал его земляк, прославленный летчик и дважды Герой Иван Фомич Павлов. Потрепал Жансултана по густым кудрям и сказал: молодец, парнишка, мы там фашистов бьем, а вы тут оборону укрепляете. Жансултан тогда и подумать не мог, что у него на груди тоже заблестит золотая звезда.

Целина в судьбе людей
А потом пришла целина, и тихий их аул, в названии которого была белая береза Ак кайын стало шумным, тесным, большим. Но не сразу. Вначале приехали девчата из украинского города Черновицы, в туфельках-босоножках и с палатками. В знойный Казахстан ехали, целину поднимать. А в марте Казахстан встретил их бураном и морозом, каких на Украине вообще никогда не бывало.
Директор нового совхоза Тименов пошел к деду Шайкену. У того была длинная времянка, в которой он держал скотину. Ту самую, из-за которой много раз на него писали доносы. Так, мол, и так, пусти девчат под крышу. Ну, кто же откажет директору да командиру таких симпатичных девчат? И политически «ненадежный» дед Шайкен порадовался тому, что вот и его вклад в целину появился. В виде этой времянки.

Звание Героя Социалистического Труда Жансултан получил в 29 лет, в 1956 году, когда поля дали невиданный урожай. Где-то в хрониках осталась эта рекордная цифра: 22 тысячи центнеров зерна за уборку. Это два полновесных железнодорожных состава. А в довесок к золотой звездочке вручили Жансултану первый орден Ленина, всего же их заслужил он два. И силы были, и азарт к работе, и желание поднять дом, семью, детей. И он работал, не жалея здоровья и сил. Потому что герой всегда на виду.
Дом они своими руками строили вместе с женой Берен. Сами месили глину с соломой, сами мазали стены, всё сами. В этом доме увидели свет их дети, два сына, Сункар и Мираш, и две дочери, Ажар и Жупар. В этом доме герой готов был и старость встретить, и встретил бы, если бы не нашелся человек, который сказал ему: «Жансултан! Герой не в этой мазанке должен жить, а по квартире иметь в Алма-Ате, Кустанае, Москве». На что Жансултан только рукой махнул: «Что положено, то имею».
А тогда он уже имел немало: семью, дом и даже мотоцикл. На нем он много лет ездил на работу в МТС, в Александровку, за 18 километров. И не очень переживал по этому поводу, потому что технику любил и лучшим отдыхом для него было покопаться в железе. Мотоцикл был хороший, импортный, «Ява». Едешь по полям и силы прибавляются от одного их вида.

Дочери его рассказывают, что был отец человеком крайне аккуратным, за штурвал комбайна без комбинезона не садился. И очки защитные всегда надевал. Но все, что не было закрыто очками и костюмом, от пыли к вечеру становилось черным. Без кабины работал, открытый всем ветрам и дождям. А еще они рассказывают, что отец всегда привозил им с поля гостинцы. То зайчонка, то ёжика, то букетик лесных ягод.
С какой-то премии однажды купил Жансултан «Волгу», чудесного бирюзового цвета, самой надежной модели – М-21. Были льготы у героев, не пришлось долго в очереди на машину стоять. И она верно служила семье Жансултана и всем его землякам. До трассы километров двенадцать было, а если кому в больницу? Подвези, Жансултан! Ну и что с того, что герой, свой же человек. И Жансултан безотказно вез.

Приемная в саманном домике
Про свой высокий статус вспоминал, когда случалось ехать в Москву или в Алма-Ату. Пять созывов был депутатом Верховного Совета СССР. А приемная депутата и героя была там же, в саманном домике, который не знал ни замков, ни запоров. Читать любил, всегда выписывал кучу газет, журналов. Когда надо было выступить с трибуны, говорил без бумажки, потому что ему не надо было ничего сочинять. Однажды заехал в Черновицы сам Хрущев, и Жансултан обсудил с ним целину и урожай. На память о визите главы государства в семье остался вышитый рушник.
В Москве бывал не только депутатом, но и гостем Центрального телевидения. Самой любимой передачей в те годы был новогодний «Голубой огонёк», на который собирали весь цвет страны. Знаменитых артистов, поэтов, художников, и рабочих людей тоже. Жансултан сидел за столом с любимыми артистами и поднимал бокал с… лимонадом, который изображал шампанское.

Где-то в интернете можно найти записи этих «огоньков». И документальные фильмы, которых было снято про него множество, своими и зарубежными киножурналистами. Может быть, есть среди наших читателей знаток Интернета, который поможет семье отыскать хотя бы несколько фильмов?
Ему не было и шестидесяти, когда подступили к нему серьезные болезни, и пришлось досрочно оформлять пенсию. Пенсию герою назначили… по инвалидности, а значит, небольшую. Он и не стал обивать пороги контор. Привык за других хлопотать, а за себя не мог. Так и доживал бы в том саманном домике, который они построили вместе с женой.
Однако таким забвением героя возмутился Исхак Наушинович Исергепов, человек известный и уважаемый, депутат Мажилиса. И семье Демеевых облагропром выделил двухкомнатную квартиру в Костанае. Здесь и ушел герой из жизни, едва дожив до шестидесяти лет. Сказались и рекордные вахты на полях, и вообще вся его жизнь, часто на грани возможностей человека.

Про таких людей говорят, что с ним ушла целая эпоха. Стертые от частого употребления, но правильные слова. Это была эпоха Жансултана Демеева, Камшат Доненбаевой, Михаила Довжика, Ивана Рудского, Алевтины Кузьминой, Петра Бреусова и многих других Героев труда. Это было время, когда стыдились врать и воровать, когда ценили и возвышали труд рабочего человека. Многие ли помнят сегодня эти славные имена?
Двадцатого августа в семье героя праздновали его 90-летие. А за ее пределами этот выдающийся человек не отмечен никак. Даже таблички на доме нет: здесь жил Герой, которым гордилась вся страна… И аула его родного нет, исчез как бесперспективный.
Может быть, должно пройти еще немало лет, чтобы такому человеку поставили памятник, как его предкам-батырам. Не на коне, конечно, а, может быть, с мотоциклом. Или на мостике комбайна, с которым он выдавал столько хлеба стране.

Владимир Моторико
Фото из архивов и семейных альбомов семьи Демеевых