Пора бить тревогу

В Казахстане растет число детей с аутизмом. За последние 7 лет показатель выявленных диагнозов вырос в пять раз – об этом в конце января текущего года сообщили в департаменте охраны здоровья матери и ребенка Министерства здравоохранения.

А наш интерес к этой теме начался с приватной беседы с одним педагогом с 33-летним стажем, работающим в дошкольном учреждении. Женщина посетовала, что с каждым годом в их детском саду растет число детей с различными заболеваниями психического характера. По ее словам, нынешние малыши вообще слабы в плане иммунитета, но простуда хоть лечится, а ее последствия корректируются.

– А вот абсолютная проблема – это дети, которые отстают интеллектуально. Мы не врачи, диагноз поставить не можем, мы можем только подозревать, учитывая явные симптомы, что это детский аутизм… Но поставить диагноз без медико-психолого-педагогической комиссии невозможно, – говорит педагог.
По ее словам, явные признаки аутизма, которые она лично наблюдает – когда дети в возрасте 4-5 лет не разговаривают, не откликаются на свое имя, даже не знают своего имени. У таких детей происходят произвольные испражнения, они могут пугаться резких звуков и т.д. К слову, ребенок-аутист, предпочитающий тишину, способен убить человека, который ее нарушит.

Однако очень сложно объяснить родителям, что с их ребенком что-то не так. Обычно мамы и папы начинают уверять, что это в садике ребенок такой замкнутый, а дома он и разговаривает вовсю, и общительный через край. В таком случае педагоги просят снять и показать соответствующее видео, но родители, понятное дело, предоставить его не могут. Тогда руководство детского сада, воспитатели приглашают психолога, который работает с ребенком и с помощью тестов выявляет его состояние. Проводится эта работа строго конфиденциально и индивидуально. И в случае, если результат неутешителен, педагогам приходится приглашать родителей и объяснять им, что у их ребенка есть проблемы со здоровьем.

Моя собеседница рассказывает, что в процессе беседы практически всегда выясняется – ребенок появился на свет в результате тяжелых родов. И зачастую бывало, что какое
-то время, буквально секунды, он не дышал. Но после этого, как правило, реанимированный ребенок выглядит здоровым, а то, что он долгое время не разговаривает или ведет себя не совсем обычно, родители воспринимают так: потому что еще маленький, вот пойдет в детсад, там его научат.

– Срабатывает материнский инстинкт – защитить свое дитя, видеть его таким же, как все. Но уже не получается. Мы объясняем – наша задача не обнародовать эту ситуацию, а помочь лично вам, вашему ребенку. И только потом, после долгих бесед, родители спрашивают – что нужно делать?, – рассказывает педагог.

И здесь снова они наталкиваются на стену непонимания со стороны мам и пап особенного ребенка. Ведь для того, чтобы установить точный диагноз, им необходимо обратиться в медицинскую психолого-педагогическую комиссию. После этого выдается справка, которую родители воспринимают как «волчий билет»: дескать, после этого ребенка не возьмут ни в детский сад, ни в школу, будет на домашнем обучении, в армию не пойдет, на работу не возьмут, никуда не поступит, из дому нельзя будет выйти…
– Я говорю – кто вам такое сказал? Во-первых, поставят точный диагноз. Во-вторых, есть замечательные дополнительные школы, кабинеты коррекции, группы, где с детьми занимаются узкие специалисты – дефектолог, олигофренопедагог и т.д. Если аутизм – есть отдельные садики, где занимаются с такими детьми. Т.е. главное – поставить диагноз, это ранняя выявляемость, чем раньше, тем проще ввести коррекционные поправки. И вот мы маму убеждаем, и она к 5 годам созревает, а так все ждут, пока ребенок заговорит…, – сокрушается моя собеседница.

О необходимости своевременного обращения к специалистам говорит и Ермек Шалтеев, руководитель КГУ «Кабинет психолого-педагогической коррекции Костанайского района».
– Хотелось бы рекомендовать родителям, которые заметили какие-либо нарушения в поведении или развитии своих детей, не ждать, что все пройдет само собой. Обязательно обратиться за помощью к специалистам. Именно раннее выявление проблемы позволяет начать своевременное ее решение, – отмечает он.

При этом вполне возможно, что ребенок сможет посещать общеобразовательные учреждения наравне со здоровыми детьми. Такие примеры у моей собеседницы, дошкольного педагога, есть.
– И пусть родители не боятся, что другие дети будут относиться к их ребенку плохо. Мы учим деток не обращать внимания, объясняем им, что этот малыш немного не такой, как они. И если ему что-то позволяется, то только поэтому, а им повторять его поведение ни в коем случае нельзя. И знаете, дети понимают и привыкают, – рассказывает она.

Если же посещать обычный детский сад ребенок не может, то в районе и области имеется ряд учреждений, предоставляющих специальные психолого-педагогические услуги.
– Родителям необходимо изучить эти возможности. Для этого нужно прийти на консультацию в специальную организацию образования, где им гарантируется конфиденциальность и оказание коррекционно-педагогической и психологической помощи. Например, семейное консультирование давно в практике нашей организации (кабинета психолого-педагогической коррекции в г. Тобыл), где каждый педагог работает в целом с семьей ребенка, – говорит Ермек Шалтеев.

По приведенным руководителем учреждения данным, на сегодняшний день в Костанайском районе порядка 800 детей с особыми образовательными потребностями. По его мнению, уже эта цифра говорит о том, что дети, имеющие проблемы со здоровьем, достаточно быстро выявляются. Кого-то определяют медики, кого-то – родители и педагоги. Такая совместная работа позволяет начать коррекционную работу достаточно рано.

Между тем моя собеседница, педагог с 33-летним стажем, имеет свое мнение:
– Самое тревожное, что количество таких детей растет. Если 15 лет назад на весь садик был 1 ребенок, то через 5 лет уже 2-3, а сейчас в каждой группе по 1, по 2 таких ребенка. У нас 6 групп, вот считайте, сколько. И почему-то все мальчики. Родители – молодые, с высшим образованием, симпатичные, вполне в детородном возрасте. Почему такое происходит? – задается вопросом она.
Как мы уже говорили, о росте числа выявленных случаев аутизма (Расстройства аутистического спектра) у детей в Казахстане заявили и на республиканском уровне.

По данным Республиканского научно-практического центра психического здоровья министерства, на динамическом наблюдении с РАС состоит 4887 пациентов – по состоянию на 31 декабря 2021 года. При этом статистика такова:
– в 2015 году всего было выявлено 228 случаев аутизма у детей; 2016-й – 285; 2017-й – 394; 2018-й – 476; 2019-й – 645; 2020-й – 756; 2021-й – 1184.

Однако эту тенденцию в министерстве не склонны связывать с проблемами при родах:
– Увеличение количества выявленных пациентов с РАС за последние 7 лет связано с широким проведением обучения врачей-психиатров, врачей общей практики, психологов первичной медико-санитарной помощи по вопросам ранней диагностики РАС, а также внедрением диагностических инструментов на региональном уровне, – объяснили в департаменте охраны здоровья матери и ребенка.

По данным Всемирной организации здравоохранения, приблизительно один ребенок из 160 в мире страдает от РАС. Однако это усредненная статистика, согласно результатам некоторых хорошо контролируемых исследований эти цифры гораздо выше. На сегодняшний день неизвестно, насколько широко распространены РАС в странах с низким и средним уровнем дохода
– Природа возникновения аутизма до сих пор неясна. Но тоже происходит задержка в психоречевом развитии, изменение поведения ребенка. Причинный фактор неизвестен. Аутизм диагностируется уже в более позднем возрасте, после первого года жизни. Но здесь причиной возникновения является не вакцинация, как считают некоторые. Почему он возник, ответить на этот вопрос трудно. Никто не знает причину. Это связано с центральной нервной системой. Идет какое-то повреждение в обменных процессах, но это не связано с каким-то дефектом или же органическим изменением в веществе головного мозга. Зачастую мы этих детей смотрим через МРТ, анатомически мозг сформирован правильно, а проявляется задержкой в психоречевом развитии или измененным поведением, – рассказала врач-невропатолог Алия Досымбекова.

По ее словам, диагностировать аутизм сложно. Занимаются этим педиатры и психиатры. Степень заболевания может быть разной, от глубокой задержки развития до вполне высокого умственного уровня. Дети с аутизмом могут учиться на одни пятерки, получать высшее образование.
То, что такие дети могут успешно социализироваться, подтверждают и специалисты коррекционного кабинета:
– Развитие инклюзивного и специального образования в нашей области на сегодняшний момент позволяет достаточно профессионально и быстро помочь ребенку с особыми образовательными потребностями не только обучаться в зависимости от его возможности, но и быть успешным в обществе, – заверяет Ермек Шалтеев.

Он также отмечает, что в целом по району количество детей, имеющих медицинские диагнозы, снижается.
– Другое дело, что эти диагнозы становятся множественными. У детей наблюдается сразу два или несколько диагнозов. Допустим, задержка психического развития осложняется различными речевыми нарушениями, речевые нарушения – аутистическим спектром, умственная отсталость – нарушениями опорно-двигательного аппарата.

Вопрос, почему у здоровых родителей появляются дети с различными особенностями здоровья, сложный. Это может быть и сложное течение беременности, или ребенок родился здоровым, но имеет наследственную предрасположенность к заболеваниям, о которой родители, как правило, не знают. К появлению умственной отсталости, например, может привести обычный грипп.

Мой практический опыт показывает, что возникновение речевых нарушений, детского аутизма и синдрома Дауна у детей тесно связано с генами или с определенными мутациями в организме.

Определенную роль играет и бытовая среда, в которой обитает ребенок. Гиперопека со стороны родных, гаджеты вместо общения, отсутствие социальной среды тормозят развитие ребенка, не позволяют ему быстро адаптироваться в обществе, – говорит руководитель кабинета психолого-педагогической коррекции.
Как бы то ни было, моя собеседница, поднявшая эту тему, считает, что пути решения проблемы есть. Надо работать с будущими мамами – в школах, колледжах, чтобы они заботились о своем здоровье, в том числе обращали внимание на одежду, больше двигались. Во-вторых, изучить влияние стресса при родах, его последствия. Она уверена, что раньше, когда широко применялись методы для ускорения родовых процессов, больных детей рождалось меньше. Но, как она сама оговаривается, подтвердить или опровергнуть это – только в силах медиков.

Есть еще одна хорошая новость. В этом году внесли изменения в правила по работе с особенными детьми на законодательном уровне. Теперь, если есть справка, то к такому ребенку в садике положена штатная единица – педагог-ассистент. Это отдельный педагог помимо психолога, который ходит за ребенком и смотрит за ним, чтобы он не вытворял глупостей, и чтобы другие дети его не трогали.
– Но тут, повторюсь, проблема – такие дети есть, но справок-то нет, мамы не ведут их на комиссию. Надо как-то их убедить, чтобы не боялись. И мамам надо это принять и жить с этим, и адаптировать таких детей, а обществу нужно принять, что количество таких детей растет.

Так что проблема – ребенок с особенностями есть, а справки нет. А значит, педагог-ассистент не финансируется, и его в штат мы взять не можем. И у нас нет рычагов, чтобы надавить на родителей. Только через личное убеждение, диалог… – говорит моя собеседница.
Как бы то ни было, но проблема есть, и ее нужно решать. Если мы хотим здоровое будущее Казахстана.

Айжан АДЫРБАЕВА