Кредо – трудиться на совесть

Сегодня трудно встретить человека, чей трудовой стаж насчитывает более полувека. Тем более, на одном рабочем месте. И при этом весь трудовой путь увенчан наградами и благодарностями.

Впрочем, Лидии Григорьевне Зиборовой в трудовой книжке первую запись следовало поставить еще раньше. Ведь в годы войны она восьмилетним ребенком уже работала. И не видит в этом ничего особенного – «в то время все так жили…»

Надо сказать, что Лидия Григорьевна – коренная казахстанка. Родилась здесь, в Семипалатинской области. Жили в живописном месте – вокруг горы, степи, весной и летом пестрившие яркими красивыми цветами. Любила свою малую родину и не хотела уезжать. Поэтому, попав под распределение в Кустанайскую область, была уверена: отработает положенное время и вернется. Но…

– Мои бабушка и родители родились в России. Но там что-то плохо было, и им посоветовали ехать в Казахстан, дескать, земли там много, жизнь полегче. У них были сады, скот держали, но все бросили и приехали. И обосновались тут. Мама здесь вышла замуж, и мы с сестренкой родились на казахстанской земле.

Однако выросли девочки с отчимом – родной отец погиб на фронте. Отчим тоже фронтовик – его жена ушла к другому, и он женился на их матери.

Жили, рассказывает Лидия Григорьевна, небогато, просто. В колхозе была 4-х классная школа, в которой она отучилась, а средняя находилась в райцентре в 15 километрах. И приходилось туда ходить – когда пешком, когда на лошади подвозили. На квартире жили, по дому скучала страшно.

– Я долго выбирала. Мне хотелось быть или врачом, или геологом. Я выросла в горах, степь, мне все это очень нравилось, такая природа красивая. Потом родственники уговаривали учиться на педагога, или в сельское хозяйство, но я не хотела ни учителем, ни в колхозе работать. И пошла поступать на геолога, но не прошла. А у нас в райцентре была аптека, и мне так нравилось внутри, как-то по-особенному там было. И вот раз не прошла, пошла и поступила в техникум на фармацевта. Большая группа была, девчонки отовсюду приехали, сдружились, хорошо было.

Конечно, не шиковали, но у родителей было свое хозяйство, они могли мне передавать продукты, денег в колхозе тогда не давали. Они мне сала, картошки, мяса или еще чего-то в мешок наложат, я его на плечо и на транспорт какой-нибудь – телега летом, сани зимой, так и добираюсь в Семипалатинск.

Лидия Григорьевна замечает – при распределении не все хотели уезжать в неведомые края. У кого была возможность – те своих детей оставили поближе к себе. А у нее родители были простые, влияния не имели, связей тоже. Так что выбирать не приходилось – куда пошлют, туда и поедешь. Или можно вернуться в колхоз, но там работать не по специальности – на ферме или в поле.

– По распределению попала в Кустанайскую область. Тогда таких специалистов было не так много, и в некоторых областях фармацевтов не хватало. И после окончания техникума у нас набрали группу в Кустанай, человек 6-7 девчонок. Нам даже дипломы сразу не выдавали – хочешь, не хочешь, надо ехать. Но мы не боялись ехать, не переживали, ехали на работу и были уверены, что все будет нормально. Из девчонок кто в Рудный попал, кто в другие районы.

А я пришла в облздрав – меня спрашивают, куда пойдете работать? Места были, пожалуйста, выбирай. Я и говорю – мне хоть куда, но в такое место, где есть железная дорога. Я отработаю и все равно домой уеду. Ну мне говорят – есть Затоболовка и Федоровка, там есть железная дорога. Я спрашиваю – а где ближе? Ну в Затобольске, тут из Кустаная поезда ходят. Ну, Затоболовка так Затоболовка.

Лидия Григорьевна рассказывает, что здесь уже работала молодая девчонка. Когда новоиспеченный фармацевт появилась в аптеке, она обрадовалась, даже в ладоши захлопала: домой поеду, надоело из Кустаная сюда мотаться. Тогда автобус ПАЗик ходил, да и дороги как таковой не было – насыпь какая-то. Вот она и уехала.

– А заведующая была пожилая, давно работала. Я полтора месяца проработала и тут плановая ревизия. И заведующая спрашивает: как тебя зовут? Я отвечаю: Лида. А она говорит – нет, теперь привыкай, будешь Лидия Григорьевна. А я молодая девчонка, какое там имя-отчество, Лида и Лида. А потом посмотрела, как я работаю, и говорит – я так устала, давай я передам тебе аптеку. И она передала мне, это было в ноябре 1957 года, и как я ее приняла, так и всю жизнь до пенсии здесь проработала.

Стоит уточнить – рабочее место было одно на всю жизнь, а здания и названия должностей и учреждений менялись в зависимости от времен. Но по сути, в трудовой книжке Лидии Григорьевны запись одна.

– То заведующая, то управляющая, то государственная аптека, то ТОО, разные записи из-за переименований. Сначала работала по Ленина, потом квартиру сняли, там поработала, затем дали аптеку на углу Ленина-Калинина, после этого построили аптеку почти трехэтажную по Поповича, где старая райбольница была, рядом. Потом перестройка, больница стала отдельной, оборот упал, аптеку продали, приобрели небольшую, по сей день она работает. Я в свое время по большой аптеке говорила – не надо ее строить прямо с больницей, надо там, где люди ходят. И потом в перестройку в центре стали появляться аптеки, люди туда стали ходить, и нам пришлось решать вопрос.

Надо сказать, что многие из девчонок, приехавшие вместе с Лидией Григорьевной по распределению в Кустанай, со временем получили высшее образование, построили карьеру. Думала об институте и моя собеседница, но быстрое замужество, рождение детей как-то отодвинули стремление получить диплом высшего образца на второй план, да так и не осуществилось.

– Но я нисколько не жалею. Все сложилось хорошо, везло с коллективом, работа была интересная, насыщенная. В каждом совхозе были аптеки, мы их снабжали медикаментами, так же и районную больницу. И все они были подотчетны нам, где-то 85-87 человек был коллектив. Поначалу в районе была одна аптека. И вот я на пенсию вышла, но еще 17 лет отработала. Меня не отпускали, уважали и ценили, хотя кадры были, кем заменить.

Я люблю людей, мне как-то их жалко, старалась каждому помочь, сделать добро. Если дефицитного лекарства не было, я старалась разными путями, через начальство добивалась, но доставляла нужные лекарства. Мы ведь раньше еще сами изготавливали медикаменты, это сейчас фармацевты – просто продавцы, у них все готовое. А мы порошки готовили, мази и свечи – у нас была небольшая аппаратура для их изготовления, и капли глазные… Так и называлось – рецептурно-производственный отдел, как маленькое производство. И цены знали наизусть на каждое лекарство – тогда все было по одной цене, без наценок, а сейчас фармацевт все ищет в компьютере. Еще мы много готовили стерильного для больницы, у нас была комната автоклавная специальная, лекарства готовили, машинки были для закручивания. Все давали в больницы на операции, и, никто не умер, все было хорошо. Потому что соблюдали все правила, делали, как нужно, чтобы все было стерильно.

Работы было много, интересной и нужной, говорит Лидия Григорьевна.

– Сейчас читаешь состав глазных капель: основное вещество и куча дополнительных, не столь важных. И они могут хоть год лежать, пока не откроешь. А мы глазные капли готовили на 2-3 дня срока годности. И ингредиенты только те, что могут лечить. А сейчас – куча наименований, возможно, для того, чтобы долго хранилось. Но когда откроешь – все равно не больше месяца можно использовать.

Вот мне сейчас аптеки не нравятся. Возможно, фармацевтов сейчас и учат технологии приготовления лекарств, но им этого сейчас не нужно, они все забывают, потому что все готовое. И если с человеком что-то случится – фармацевт не при чем, она дал лекарство заводское, запечатанное, и виноватые где-то там. А мы готовили сами лекарства – это большая ответственность. Вот так работали. Больше вникали, больше знали – раньше с аптекарем можно было посоветоваться, чем-то заменить, а сейчас, если нет назначенного лекарства, то и другого не даст.

А мы настойки, микстуры, в том числе для детей готовили, и то, что сейчас продается – это то же, и сегодня фармацевты также могли бы этим заниматься.

И люди другие – грамотные стали. Раньше к врачу придешь – он тебя осматривает, щупает, оглядывает язык, глаза и ставит диагноз. А сейчас придешь – он в компьютере диагноз ищет. И лекарства были более эффективные и недорогие. Дашь лекарство и видишь, что человек выздоравливает. А сейчас выписывают несколько препаратов, а они не помогают.

Буквально две недели назад Лидия Григорьевна отметила 85-летний юбилей. За годы жизни и работы она заслужила не только глубокое уважение коллег и руководства. Одна из высоких наград – Орден Дружбы народов. Ей присуждены звания «Заслуженный работник здравоохранения», «Отличник здравоохранения», и назначена пенсия с формулировкой «За особые заслуги перед Республикой Казахстан». Одна из важных – медаль «75 лет Победы» – ее вручали здесь, но прислали из России, это – за труд в годы войны. Есть еще 14-каратная золотая медаль к юбилею Победы, правда, не бесплатная. Ну и конечно, кипа благодарностей, приветственных адресов, грамот…

Вот так складывается судьба – мечтаешь об одном, а отдаешь жизнь совсем другому… Этого не понять современной молодежи, которая мечется в «поисках себя», не зная на самом деле, чего хочет. А поколение Лидии Григорьевны не задавалось такими вопросами: у них было воспитано чувство ответственности, которая не позволяла перебирать в угоду своим капризам ни профессиями, ни должностями, ни условиями, и заставляла трудиться с полной отдачей, на совесть даже не на работе своей мечты.

Айжан АДЫРБАЕВА